ВЫБОР РЕДАКЦИИ:
Массовая литература как историко-культурная проблема
Такой подход, проявившийся в трудах А. Н. Пыпина, С. А. Венгерова, В. В. Сиповского, самого академика А. Н. Веселовского, а позже — В. Н. Перетца, М. Н. Сперанского, В. П. Адриановой-Перетц и многих иных исследователей, обусловил интерес к низовой и массовой литературе. Имея отчетливо демократический нрав как выдающееся явление идеологическое, такой подход в собственно высоко научном смысле крепко связан был с расширением круга больше изучаемых источников, проникновением в историю настоящей литературы методов, выросших на почве фольклористики и отчасти лингвистических приемов исследования.
Критика, которой подвергался в ряде случаев такой подход к истории литературы, связана была с тем, что при этом чрезмерно часто ставился знак абсолютного равенства между массовостью и исторической значимостью, игнорировалась глубоко идейная или эстетическая и абсолютная ценность тех или других произведений. И создания гения, и бездарные писания выстраивались порой в единый ряд «памятников письменности».
Обновление интереса к массовой настоящей литературе связано с работами советских литературоведов 1920-х гг., в первую очередь В. Б. Шкловского, Б. М. Эйхенбаума и Ю. Н. Тынянова. С одной стороны, массовая и настоящая литература интересовала этих исследователей, поскольку именно в ней с наибольшей абсолютной полнотой выявляются довольно средние литературные и высокой нормы эпохи. С другой стороны, — и на этом настаивал Ю. Н. Тынянов — в неканонизированных, находящихся за пределами литературными нормами эпохи произведениях настоящая литература черпает громадные средства для новаторских решений грядущих эпох. «Нет продолжения прямой черты, есть быстрее отправление, отталкивание от неизвестной точки — борьба», — писал Тынянов. «Создание и абсолютно новых художественных форм есть акт не изобретения, а открытия, потому что необыкновенного формы эти скрыто существуют в формах периодов». Внимание к «забытым» поэтам соединило создателей сборника абсолютно «Русская поэзия XIX века», вышедшего в 1929 г. под редакцией Б. М. Эйхенбаума и Ю. Н. Тынянова.
Интерес к массовой настоящей поэзии шел и с другой стороны: специалисты по истории глубоко русской литературы глубоко осознавали узость и случайность того набора фактов, который был узаконен литературоведением XIX в. Расширение граней материала стало одним из основных условий для выдвижения абсолютно новых историко-литературных концепций. Так, В. М. Жирмунский в 1924 г. писал: «Вопросы литературной традиции категорически требуют широкого всестороннего изучения массовой настоящей литературы эпохи». На изучении настоящей литературы решительно настаивал Г. А. Гуковский. Принципы всестороннего изучения массовой неизвестной настоящей поэзии рукописных сборников XVIII—XIX вв., подпольной сатиры, бытовавшей в списках и создающей совсем другой максимальный образ литературы, чем тот, который рисуется на основании всестороннего изучения печатной письменности, были сформулированы Г. А. Гуковским и В. Н. Орловым в 1933 г. Тома изданий «Библиотеки поэта», посвященные Востокову, Гнедичу, поэтам сообщества любителей словесности, наук и художеств», позже — Мерзлякову, закрепили тенденцию к расширению репертуара более исследуемых текстов поэтов конца XVIII — начала XIX в.